Пчелы против меда

 

Согласовав общую позицию по уголовному делу, после окончания предварительного следствия обвиняемый и его защитник заявили ходатайство о раздельном ознакомлении с материалами уголовного дела в соответствии с частью 1 статьи 217 УПК РФ. Предоставляя защитнику материалы дела для ознакомления после того, как с ними в следственном изоляторе ознакомился обвиняемый, следователь заявил, что при производстве данного следственного действия будет применяться видеозапись.

Нетипичность применения видеозаписи на данной стадии процесса, связанная с видеофиксированием процессуальных действий, не являющихся доказательством по делу, выполнение их в отсутствие обвиняемого, вызвало удивление. На возражение защитника о производстве видеозаписи следователь заявил, что это будет расцениваться как отказ защитника от ознакомления с материалами уголовного дела.

Ознакомление с материалами уголовного дела для защитника-адвоката является одной из его процессуальных обязанностей, от выполнения которой он уклоняться не может (ч. 7 ст. 49 УПК РФ). В сложившейся ситуации защитник посчитал, что любые действия, кроме ознакомления с материалами дела, будут не в интересах его подзащитного. При этом следует сразу оговориться, что защитником вовсе не оспаривается право применения следователем при производстве следственного действия видеозаписи. Кроме того, по поведению следователя было совершенно очевидно, что он в данном случае выполняет распоряжение своего руководства.

Взяться же за перо автора сподвигло следующее обстоятельство. Сложилось так, что у защитника появилась возможность задать вопрос о процессуальной целесообразности данных действий следователя одному из заместителей начальника Главного следственного управления при ГУВД по Нижегородской области. Ответ бравого полковника юстиции поверг в смятение.

Сразу правильно назвав следственный отдел, он заявил, что руководству ГСУ о производстве видеозаписи именно при ознакомлении стороной защиты с материалами уголовного дела известно, данная инициатива полностью одобрена и, более того, рекомендована для применения всеми следственными подразделениями.

Тем самым, заявил полковник, следственные органы обезопасят себя от провокаций в их адрес со стороны недобросовестных адвокатов и их подзащитных, в том числе будет дополнительная гарантия обеспечения сохранности документов из уголовного дела, которые адвокаты и их подзащитные, оказывается, систематически уничтожают. И вообще, было рекомендовано пересмотреть впредь стандарты поведения адвоката на следствии. Последнее в связи с требованиями Закона о полиции, а также для выполнения воли (?) Президента России о прозрачности в деятельности следствия, будет стремиться к видеозаписи всех следственных действий.

Опешив, автор пытался возразить полковнику, что намерение законодателя сделать видеозапись допроса обязательной процедурой для российских полицейских призвано, прежде всего, ограничить от произвола полиции граждан, а не наоборот. Именно такая позиция высказывалась неоднократно как высшими руководителями государства, так и общественностью при обсуждении законодательства о реформе органов внутренних дел.

И действительно, вряд ли можно возразить, что только ленивый не сравнил нашу милицию с организованной преступной группой или оккупационной армией, измывающейся над согражданами с высоты своей безнаказанности. По опросам общественного мнения милиции пару лет назад доверял 1% населения. Это удивительные результаты, особенно если учесть, что людей, носящих погоны, и их родственников в России куда больше одного процента. Выходит, милиция не доверяет даже сама себе.

Побывавшая в апреле 2001 года в нашей стране с официальным визитом Верховный комиссар ООН по правам человека Нави Пиллай осудила насильственные действия силовиков против граждан, заявив, что в России имеет место вынесение «явно неправосудных решений».

Говоря о новом российском Законе о полиции, Нави Пиллай предложила использовать международный опыт для создания системы видеомониторинга взаимодействия полиции с подозреваемыми, особенно во время проведения допросов. «Это позволит предотвратить ненадлежащее обращение, пытки и другие нарушения прав человека», подчеркнула Пиллай. Она призвала российское правительство предпринять все необходимые меры, чтобы гарантировать защиту граждан, а не представителей власти.

Не скрою, данное поведение следствия зацепило, в связи с чем решил в ответ по максимуму использовать права защитника, предоставленные уголовно-процессуальным законом.

Прежде всего, по результатам ознакомления с материалами уголовного дела в порядке статей 217-218 УПК РФ в числе прочих было заявлено ходатайство об ознакомлении защитника с видеозаписью.

При ознакомлении с последней у защитника возникли подозрения, что на ней присутствуют признаки выборочной фиксации процесса ознакомления и иные искажения. В связи с этим было заявлено ходатайство о назначении по делу криминалистической экспертизы видеограммы.

На разрешение эксперта защитник предложил поставить вопросы: присутствуют ли на видеограмме признаки монтажа, выборочной фиксации или каких-либо изменений, внесенных в процессе записи или после нее, а также имеются ли признаки электронного монтажа или стирания части представленной на исследование видеограммы.

Кроме того, в связи с тем, что ранее заявленные защитником по результатам ознакомления с материалами уголовного дела ходатайства, а также принятые по ним следователем процессуальные решения, включая протокол ознакомления защитника с видеозаписью и ходатайство о назначении криминалистической экспертизы видеозаписи с процессуальным решением следователя по нему, являются дополнительными материалами уголовного дела, с которыми в соответствии с частью 2 статьи 219 УПК РФ следователь обязан познакомить обвиняемого, защитником об этом было заявлено соответствующее ходатайство. До окончания же срока следствия и срока содержания обвиняемого под стражей оставалось всего две недели.

Что тут началось! В чем только не пытались уличить защитника. Впрочем, выражаясь словами Леонида Каневского в его известном телесериале «Следствие вели…..», — это совсем другая история.

Попытка работников следствия интерпретировать начавшуюся реформу МВД исключительно как необходимость ее защиты от провокаций обвиняемых и их адвокатов, напомнила об одном театре абсурда. В 90-е годы со стороны официоза было модным по поводу и без повода популяризировать движение «Рок против наркотиков». Общественность, знающая, что почти все представители рока являются законченными наркоманами, называла это движение «Пчелы против меда».